Гамлет здесь, Гамлет там.
(в сторону)А самый лучший все же здесь! Я действительно горжусь, что с этой кинокартиной мы хоть сколько-нибудь соотечественники.
Абсолютно цельный и завершенный фильм. Звук так надежно сплетен с изображением, начинает казаться, что волны Балтийского моря бьются о скалы исключительно под аккомпанемент Шостаковича. Изображение мрачное, контрастное и нет неуместной гладкости, как в экранизации Лоуренса Оливье. Текст пьесы сокращен максимально тактично. А после пафосного эпизода появления тени отца Гамлета, очень художественного и не бутафорского, вовсе прекращаешь искать хоть какую-то разницу между сценарием и пьесой. Замечательно также, что содержание сценария не позволяет зрителю забыть о том, что и в трагедии есть элементы комедии.
Если вам не довелось прочесть произведение до просмотра фильма, то будьте уверены, что все герои пьесы навсегда будут ассоциироваться только с этими актерами.
Режиссер вполне справедливо попытался обратить большую часть внимания на Гамлета. Среди монохромной пестроты нарядов придворных принц в своем черном траурном одеянии выглядит наиболее выразительно. При одном освещении Гамлет — саркастичный мальчишка, еще момент-отчаявшийся зрелый мужчина. А мнимое безумие только возвысило Гамлета над окружающим невежеством. И, да, куда же без Иннокентия Смоктуновского, сумевшего показать боль предательства и непонимания, не вызвав при этом жалости.
Анастасия Вертинская в роли кукольной Офелии только поднимая и опуская свои чудесные брови продемонстрировала неслабый эмоциональный диапазон, не сочтите шуткой. Владимир Эренберг в роли Горацио — оазис надежности и преданности.
Рекомендуется к просмотру следующим группам населения:
а) всем, кто не смотрел;
б) желающим познакомиться с уникальным событием отечественного кинематографа;
в) желающим познакомиться с образцом мирового киноискусства.
P.S. «Боже, какой типаж! Браво, браво! Слушайте, я не узнаю вас в гриме! Кто Вы такой? Сергей Бондарчук… нет-нет. Юрий… Никулин… нет. Боже мой!.. Иннокентий Смоктуновский… Кеша…»
