Со стороны авторов третьей части саги было в высшей степени правильным назвать фильм «Затмением», и отнюдь не только потому, что так именуется роман Стефени Мейер. Заголовок столь точно отражает состояние сознания режиссера и съемочной группы, что подобное прямое попадание в суть дела кажется поистине восхитительным. Дэвид Слэйд посвящает почти все свое и зрительское время выяснению актуальнейшего вопроса современности — допустимо ли утратить девственность до вступления в брак (диалог «— Эдвард — он старой школы. — А это должно что-то означать? — Господи, папа, я девственница. — Девственница. Теперь он мне больше нравится» и следующая вскоре фраза «Поверь мне, я хочу тебя. Но сначала мы поженимся» сопровождаются нетерпеливыми нимфеточьими выкриками из зала: «Ну сколько можно ломаться?!»).
Единственная странность во всей этой истории — то, что данный образец произвел на свет Дэвид Слэйд, не чета Кэтрин Хардуик и Крису Вайцу, режиссер с крепким авторским почерком, наглядно проявившимся и в «Леденце», и в «30 днях ночи».
