Катька «Бумажный ранет» (1926)

В сатирической драме о грубом быте коммунальных обитателей пролетарско-мещанских трущоб великолепно разоблачается маргинальная жизнь в оккупированном городе-порту, где за годы уральского нашествия установилась оружейно-кабальная власть организованного криминалитета под видом конституционного порядка. Символизированного в медных статуях-идолах, воздвигнутых в период сырьевой индустриализации, радикально изменившей архитектурный цивилизованный облик, в котором стал преобладать арабско-скандинавский пиратский дух. В эпизоде встречи подельников-грабителей на строящемся объекте остроумно показаны квалифицированные рабочие из фашистских профсоюзов, состоявшие в бандитских «общественных» группировках под управлением карательных «заводских» органов. А в сцене, где отчаявшийся бродяга прыгает в балтийскую реку с мелким дном высмеивается миф о наводнении из поэмы «Александра Бедного», в которой декадентско-аллегорически отражены гражданско-империалистические события, связанные с ордынско-бурлацким «потопом», захлестнувшим европейскую территорию в начале прошлого века.
В сюжетной истории достоверно показаны «законные» методы решения квартирного вопроса в условиях чиновно-колониального произвола и острой конкуренции за благоустроенные места для проживания с обеспеченными женихами и невестами, которые в период колониально-промышленной «разрухи» были целевой мишенью среди грязных фабрично-барачных гетто, где процветали деградация, разврат (использование завезенных из «голодоморных» захваченных областей сельчанок в контрабандном бизнесе) и воровские (военно-революционные) понятия, оправдывавшие любые нарушения в отношении «низших» обедневших семей буржуазной аристократии. К числу которой относятся бывшие хозяева, оказавшиеся на положении слуг и бесправных квартиросъемщиков в национализированных домах, зависящие от произвола домоуправления в облике «старухи-процентщицы» из «гостевой» банды, устраивающей личную жизнь местных жильцов. В результате чего молодая владелица галантерейного магазина (вдова с ребенком) становится жертвой брачного афериста, изображающего «богатого ухажера», втянувшего женщину в хитрую авантюру, где она оказывается виновной в «нападении» на скотопромышленника (крупного фабриканта), прогулявшего в злачных местах казенную сумму и организовавшего собственное ограбление. Поэтому молодая женщина под радостное улюлюканье соседского монастырского дурачка из сбытчиков ворованного в составе барыг, сбирающих дань с частных коммерсантов, оказывается арестованной (с передачей ее торгового дела комиссариату, а комнаты — нуждающимся) и «добровольно» отправленной в производственную зону. А бедный студент-интеллигент оказывается ради сохранения угла, доставшемуся ему в наследство из отобранных апартаментов, фиктивным мужем вульгарной деревенской особы из уличных торговок краденным, чей блатной хахаль избавляется от «соперника», ставшего бездомным «самоубийцей», чтобы занять его жилплощадь. Таковы были методы отъема собственности у приличных жителей, которые из-за отсутствия средств вынуждены были сдавать гостиничные места «приезжим». А те, в свою очередь быстро осваивались в чужих домах, претендуя на чужое имущество и жизни хозяев из числа пожилых людей с их близкими. Которых обворовывали и убивали во время революционно-анархистских кровавых событий, увековеченных в мемориалах-памятниках славным датам и «героям-защитникам»..А детей сдавали в государственные приюты-казармы, получая за это денежные награды и социальные привилегии. Именно таким является рэкетир-активист из чекистской охранки в образе «нэпмана-ловеласа» с манерами выходца из дикого племени с кавказскими обычаями принуждения к чужой воле и клятвам-присягам. Который шантажирует запуганных женщин-матерей, в чьих помещениях организовывались доходные притоны-ночлежки, и где сирот, чьим воспитанием занимались случайные люди и антисоциальные элементы, приобщали к уголовному позорному ремеслу.
В сценах из аукционного казино символически показано. как талантливые образованные авторы-изобретатели фамильных иностранных ценностей, утратившие имущественные права и честные способы дохода вынуждены были продавать свои интеллектуальные разработки, которыми монополисты по хамски распоряжались, фальсифицируя материалы в своих интересах. Что отразилось на уровне общей культуры и массового просвещения, олицетворенного в золотой статуе мифического правосудия- царизма, представленного в облике дремлющего конвоира-сторожа, охраняющего дворянский покой.